ШАГ СЕДЬМОЙ
“Смиренно просили Его исправить наши изъяны.”
Поскольку этот Шаг имеет дело со смирением, мы рассмотрим, что такое смирение, и что оно даёт каждому из нас в жизни.
Воистину, достижение большего смирения является основополагающим принципом каждого из Двенадцати Шагов А.А. Ибо без определённой степени смирения ни один алкоголик не может оставаться трезвым. Почти все члены А.А. пришли к выводу, что если они не разовьют в себе это драгоценное качество в гораздо большей степени, нежели это требуется для достижения трезвости, то они никогда не будут по-настоящему счастливы. Без него они не смогут поставить перед собой какую-либо полезную цель, а в трудные моменты жизни опереться на веру, чтобы устоять перед испытаниями.
Смирение, как слово и как идеал, не очень жалуют в нашем мире. Не только идея всегда извращалась, но и само слово часто вызывало ненависть. Многие люди не имели вообще никакого представления о том, что такое смирение как образ жизни. Большая часть каждодневных разговоров, которые нам приходилось слышать, и большая часть того, что нам приходилось читать, превозносит гордость как главное достоинство человека.
Основываясь на силе разума, учёные заставили природу раскрыть свои секреты. Огромные природные ресурсы, которыми овладел человек, обещают такое количество материальных благ, что многие уверовали в то, что впереди нас ждёт тысячелетие господства человека. Исчезнет бедность, наступит полное изобилие, благополучие каждого будет гарантировано и все свои потребности будут удовлетворятся. Расчёт вроде бы строится на том, что если все первичные инстинкты будут удовлетворены, не станет поводов для конфликтов между людьми. Люди станут счастливыми и смогут сосредоточиться на проблемах культуры и развития личности. Только благодаря своему интеллекту и своей деятельности люди смогут сами предопределять свою судьбу.
Конечно, ни один алкоголик и ни один член А.А. не имеют ничего против материальных достижений человечества. Мы не будем спорить и с теми, кто страстно отстаивает точку зрения, что удовлетворение первичных потребностей человека составляет главную цель жизни. Но мы совершенно уверены в том, что, пытаясь следовать этой формуле, никакая категория людей в мире не делала больших глупостей, чем алкоголики. В течение тысячелетий мы пытались требовать большую, чем нам причитается, долю обеспеченности, престижа и любви. Когда нам казалось, что мы добиваемся этого, мы пили, строя ещё более грандиозные мечты. Потерпев хотя бы незначительную неудачу, мы пили, чтобы забыться. Мы были безудержны в том, что мы считали нашими потребностями.
Во всех этих стремлениях, многие из которых не содержали в себе ничего предосудительного, обнаруживалось отсутствие в нас смирения. Нам не хватало перспективы, чтобы понять, что главное внимание должно уделяться развитию личности и духовным ценностям, и что удовлетворение материальных потребностей не является целью жизни. Характерно, что мы старательно смешивали цели и средства. Вместо того, чтобы рассматривать удовлетворение наших материальных потребностей как средство, позволяющее нам жить и действовать, как и подобает людям, мы считали его конечной целью и смыслом всей нашей жизни.
Правда, многие из нас считали, что желательно обладать всеми достоинствами характера, но по всей очевидности эти достоинства были необходимы только для того, чтобы удачно вести дела и сохранять самодовольство. Имея такие качества, как честность и мораль, мы скорее сможем добиться того, что мы захотим. Но когда нам приходилось выбирать между нравственностью и удобством, забота о нашем моральном облике утрачивалась в пылу охоты за тем, что мы считали счастьем. Довольно редко мы считали, что моральное совершенствование ценно само по себе, как нечто, к чему мы стремимся независимо от того, удовлетворены наши инстинкты или нет. Мы никогда не стремились к тому, чтобы честность, терпимость и подлинная любовь к людям и к Богу стали основой нашей повседневной жизни.
Это отсутствие верности высоким идеалам, слепота к истинной цели жизни приводила к ещё одному отрицательному результату. До тех пор, пока мы убеждены, что живём, исключительно опираясь на собственные силы и разум, для нас невозможна действенная вера в Высшую Силу. Это справедливо даже в тех случаях, когда мы верим в существование Бога. Все наши серьёзные религиозные чувства оставались бесплодными, потому что мы пытались сами играть роль Бога. Если мы рассчитывали прежде всего на собственные силы, всякая опора на Высшую Силу исключалась. Отсутствовал основной элемент всякого смирения - желание познать Божью волю и следовать ей.
Для нас процесс обретения новой перспективы был невероятно болезненным. Только многократные унижения заставили нас понять кое-что о смирении. Только в конце долгого пути, отмеченного поражениями, унижением и окончательным крахом нашей самонадеянности, мы начали ощущать смирение как нечто большее, чем состояние приниженного отчаяния. Каждый новичок в А.А. сначала слышит от других, а потом понимает сам, что смиренное признание бессилия перед алкоголем является первым шагом на пути к освобождению от его парализующей волю хватки.
Таким образом, сначала мы рассматриваем смирение как необходимость. Но это всего лишь начало. Чтобы полностью преодолеть отвращение к идее смирения, чтобы понять его как дорогу к подлинной свободе человеческого духа, чтобы утвердиться в желании развивать в себе смирение как нечто желательное само по себе, потребуется немало времени. Жизнь, основанная на эгоцентризме, не может быть мгновенно коренным образом перестроена. Поначалу бунтарство будет неотступно следовать за нами.
Когда мы, наконец, признаём без утайки, что мы бессильны справиться с алкоголем, мы порой испытываем огромное облегчение и говорим: “Ну, слава Богу, с этим покончено. Больше мне уже никогда не придётся пережить всё это.” Потом мы узнаём, часто с изумлением, что это только первая веха на пути, который мы выбрали. Руководствуясь только необходимостью, мы очень неохотно начинаем разбираться в тех серьёзных моральных изъянах, которые сделали из нас алкоголиков, и с которыми надо бороться, чтобы не начать пить снова. Мы захотим избавиться от некоторых из этих изъянов, но в некоторых случаях это покажется невозможной задачей, от которой мы попытаемся уклониться. Мы будем настойчиво оберегать другие наши недостатки, столь же пагубные для нашего благополучия, потому что они до сих пор доставляют нам удовлетворение. Как же нам собрать всю свою решимость и волю, чтобы отказаться от непреодолимых порывов и желаний?
Здесь нам снова следует руководствоваться неизбежным выводом, который мы сделали на основе опыта многих членов А.А.: мы должны попытаться собрать свою волю для этого шага или погибнуть в пути. На этом этапе нашего излечения мы поступаем правильно только под сильным давлением и принуждением. Нам приходится выбирать между мучениями, связанными с нашими попытками, и неизбежным наказанием за отказ действовать по программе. Эти первые шаги мы делаем очень неохотно, но всё же мы их делаем. Мы пока не считаем смирение желанной для нас добродетелью, но признаём важность его для того, чтобы выжить.
Но, когда мы выявили в себе некоторые из наших недостатков, обсудили их с каким-либо другим человеком и захотели избавиться от них, наше представление о смирении приобретает более широкий смысл. К этому времени скорее всего мы уже в какой-то мере освободились от самых вопиющих наших изъянов. Временами мы испытываем удовольствие от чего-то похожего на настоящий душевный покой. Для тех из нас, кто до сих пор был в состоянии возбуждения, депрессии или беспокойства, иначе говоря, для всех нас, этот приобретённый покой кажется бесценным даром. Воистину появилось что-то новое. Смирение, овладение которым в прошлом понималось как насильственное пичканье горькой похлебкой унижения, становится полезным питательным веществом, приносящим умиротворение.
Это новое отношение к смирению является началом ещё одной революционной перемены в нашем мировоззрении. Мы приходим к пониманию огромной ценности того, к чему ведёт болезненный процесс умаления нашего “я”. До сих пор вся наша жизнь была непрерывным бегством от страданий и проблем. Мы бежали от них, как от чумы. Мы никогда не хотели смириться с неизбежностью страдания. Бутылка была единственным решением всех наших проблем. Самосовершенствование через страдание подходило разве что святым, а нас оно не привлекало.
Вступив в А.А., мы наблюдали и слушали. И везде мы сталкивались со случаями, когда смирение превращало неудачи и несчастья в неоценимые достоинства. Мы слышали истории о том, как смирение превращало слабость в силу. И каждый раз боль была ценой, которую приходилось платить за вступление в новую жизнь. Но за эту плату мы приобретали больше, чем ожидали. Мы получали такое смирение, которое, как оказалось, исцеляло боль. Мы стали меньше бояться боли и стремиться к смирению как никогда ранее.
Когда мы раскрывали смысл смирения, мы серьёзно изменили наше отношение к Богу, причём как верующие, так и неверующие. Мы перестали считать, что Высшая Сила - это запасной игрок, к которому обращаются только в экстренных ситуациях. Мы постепенно отказывались от представления, что мы живём, полагаясь в основном на себя, а Бог изредка помогает нам. Те из нас, кто были верующими, поняли ограниченность такого представления о Боге. Отказываясь в первую очередь всегда обращаться к Нему, мы тем самым лишили себя Его помощи. Теперь в словах “сам по себе я ничто, всё решает Отец Небесный” появился смысл и обещание помощи.
Мы увидели, что нас не нужно при помощи палочного битья учить смирению. Мы можем добровольно стремиться к смирению с такой же силой, с какой мы старались избежать страдания. Когда мы начали рассматривать смирение как нечто желательное для нас, а не как то, что хочешь не хочешь мы должны иметь - это стало поворотным моментом нашей жизни. Только теперь мы вполне поняли смысл Седьмого Шага: “Смиренно просили Его исправить наши изъяны.”
Приступая к осуществлению Седьмого Шага, нужно снова спросить себя, каковы наши настоящие цели. Каждый из нас хочет жить в мире с самим собой и другими людьми. Мы хотим быть уверенными в том, что милосердие Божье сделает для нас то, что мы не в состоянии сделать сами. Мы поняли, что наши недостатки, основанные на недальновидности или недостойных желаниях мешают нам в достижении наших целей. Мы поняли, что предъявляли неразумные требования к себе, к другим и к Богу.
Главным возбудителем наших недостатков был эгоистический страх; прежде всего страх, что мы утратим то, чем мы владеем, или не получим того, что нам хочется иметь. Живя с ощущением неудовлетворённых желаний, мы постоянно испытывали беспокойство и недовольство. Мы не могли обрести покой, пока не уменьшили свои притязания. Надеемся, что разницу между притязанием и просьбой не нужно объяснять.
Итак, Седьмой Шаг позволяет нам, изменив свою жизненную позицию и взяв смирение в поводыри, выйти за пределы своего “я” навстречу другим людям и Богу. Самое главное здесь - смирение. Этот Шаг учит нас, что мы должны сознательно стремиться попробовать смирение, чтобы освободиться от наших недостатков с той же готовностью, с которой мы признали своё бессилие перед алкоголем и поверили в то, что Сила, более могущественная, чем мы, может вернуть нам разум. Если мы нашли в себе достаточно смирения, чтобы обрести благодать, освободившую нас от грозящего нашей жизни пристрастия, то есть надежда, что мы сможем добиться такого же успеха и в решении других проблем.
|
